"Удивительно своеобразна и красива природа Севера. Мы отправимся с вами в путешествие по Северной Двине в гости к мастерам Пермогорья, и чем ближе цель нашей поездки, тем выше горы. Вот и Пермогорье, расположенное на самом высоком берегу Северной Двины, поэтому и названа пристань "Пермогорье" – первые по высоте горы.

От дебаркадера вверх идет крутая лестница - 130 ступенек! Зато когда поднимешься на самый верх, открываются такие дали, что невольно хочется остановиться и оглядеться.

Алый цвет зари, зеленая трава, желтые лютики и светлое-светлое небо...

Вот откуда, оказывается, яркие узоры в росписи художников Пермогорья. Они повторяли то, что видели в родной природе Севера. Вместе с яркой росписью в жилище крестьянина входило солнце и лето даже в темный зимний день."

"Роспись, которая сейчас называется городецкой, родилась в Поволжье на берегах чистой и светлой речушки Узолы. Там крестьяне нескольких деревень расписывали прялки и отвозили продавать свои изделия на нижегородскую ярмарку. Поэтому и роспись сперва называлась нижегородской. Точнее, еще до появления этой росписи прялки украшались резьбой. Со временем резьбу стали слегка подкрашивать — для большей нарядности, а позже резьба на прялках была полностью вытеснена росписью.

Никогда ни с чем не спутаешь радостных красок городецкой росписи, ее вороных коней с поджатой крючком ногой и лебединой шеей, ее птиц с диковинными хвостами в виде крыла бабочки. Кони всегда изображаются в профиль, а люди — только анфас. И все это — в окружении роскошных цветочных гирлянд."

"Мезенская роспись как вид зародилась в селе Палощелье Мезенского района Архангельской области в конце XIX века. Она носила бытовую направленность, северные мастера расписывали прялки, короба, туеса, орудия труда, украшали избу.

Характерные особенности мезенской росписи: графичность, фризовость, многоярусность. Мезенская роспись поражает скупостью изобразительных средств, художественным немногословием, цветовой сдержанностью. Используются два цвета: красно-коричневый (получали из красной береговой глины, смешанной с древесной смолой, по-местному "сера") и черный (из сажи, смешанной с "серой").

Мезенская роспись похожа на рисунки первобытных людей. Интересен и "мужской" характер росписи - прялки расписывали в старину мужчины - те, для кого самым важным в хозяйстве являлись кони и олени."

Брошюра АО ИППК является 4-м выпуском методических рекомендаций по программе «Художественная роспись по дереву на основе традиций народного искусства Русского Севера». Автор брошюры - учитель средней школы, показал простейшие приемы, которые помогут любому школьнику научиться рисовать в стиле борецкой росписи.

«Борок - древнее село на берегу Северной Двины (ныне Виноградовского района Архангельской области), возникшее еще при заселении двинского края новгородцами.

Предание связывает эти места с боярами Борецкими, и в частности со вдовой новгородского правителя XV века Марфой Посадницей, злейшим врагом московских князей, защитницей новгородских вольностей, главой так называемой «литовской» партии. Очевидно, сюда, на Северную Двину, перебрались и новгородцы-иконописцы со своими живописными традициями, хранимыми здесь очень долго.»

Полотенце свадебное, фрагмент. 1890 г. Народная вышивка тверской земли.

Эта статья продолжает тему о дохристианских храмах славян, черты которых, по мнению автора, можно увидеть в некоторых христианских церквах. Автор пишет: «Древняя Русь ко времени христианизации несомненно обладала своими, сложившимися на почве языческого культового строительства архитектурными формами, которые не только устояли под напором пришлых церковных, но в свою очередь воздействовали на них, направляли их по стезе специфически русского развития, сказавшегося весьма рано.»

"Только в немногих странах мира народное искусство в форме костюмов и вышивки еще действительно существует. Памятники народного творчества собираются в музеях, но все больше и больше продвигающееся вперед дешевое массовое производство приводит к вымиранию народных вышивок и ярких народных костюмов. Данная книга вобрала в себя большое разнообразие и богатство народных художественных форм, текстильных работ из Чехии, Моравии и Словакии. В книгу вошли не только музейные экспонаты, но и современные рукоделия."

Статья раньше выкладывалась только в формате doc. В этом выпуске добавлен pdf-файл со скан-копией статьи. Текстовый слой не проверен в отличие от doc-файла.

"Женские головные уборы восточных (русских) славян" - Д.К. Зеленин.

"Главный герой молдавской волшебной сказки — богатырь. Это молодой человек, наделенный прекрасными душевными качествами и незаурядной силой. Чаще всего он именуется Фэт-Фрумосом. Его товарищи - персонажи, наделенные сверхъестественными силами, волшебные кони или простые крестьяне — помогают ему преодолеть трудности, победить коварных врагов и найти красавицу Иляну Косынзяну. Силы зла представлены чародеями, колдунами, драконами или другими необычными персонажами, как Мужичок-с-Ноготок-Борода-с-Локоток, и очень часто - царями, боярами, мироедами.

В богатом художественном слове молдавского народа нашли отражение его горести и радости, быт и нравы, вековая борьба против иноземных поработителей." (Г. Богач)

В статье исследуются изображения дерева-женщины-дома-храма в русском народном искусстве и более широком материале. Автор делает вывод: «что крестьянский дом в прототипе представлял собой одновременно и своеобразный домашний храм (что вообще характерно для первобытности) с главным ритуальным объектом — центральным столбом (в прототипе — деревом, составлявшим единый семантический комплекс с очагом), который являлся воплощением обожествленного предка (первоначально, видимо, женского) или языческого божества, связанного с представлениями о предках.»

"Удмурты (прежнее название ары, аряне, арские люди, чудь отяцкая, отяки, вотяки) — коренной народ Прикамья." (К.М. Климов)

"Истоки народного искусства удмуртов, как и других народностей Поволжья и Урала, уходят в глубокую древность. В далекие времена кочевники продвигались на север, оседали в лесах, перенося скифско-сарматские традиции. Вливаясь в самобытную культуру финно-угров, заселявших Поволжье и Прикамье до Урала, они порождали яркие поэтические образы изобразительного и устного фольклора. Угорский пласт в народном искусстве Удмуртии представляет собой интерес для современного финно-угроведения. Однако к этому угорскому пласту нельзя свести народное искусство удмуртов. Культура его художественных традиций сложна, она развивалась на пересечении разных традиций, их взаимодействия, формировавшего самобытные черты. В древности это было сильное воздействие культур Волжской Булгарии, с одной стороны, и с другой — Киевской Руси, а в дальнейшем—соседствующих народов — русского на севере и северо-западе и тюрко-язычных на юго-востоке." (М.А. Некрасова)

Добавлена статья русского философа Юрия Михайловича Федорова, вышедшая ещё в 1992 году.

Придя к выводу, что «назрела пора более радикального пересмотра наследия, оставленного нам эпохой господства тоталитарного мышления в философии, и прежде всего так называемой «научной идеологии», явившейся не только ложной, но и самой репрессивной из когда-либо существовавших…», Юрий Михайлович выдвигает принципиально новые мировоззренческие парадигмы, которые постарался основать на признании приоритетности высших онтологий человека. Человек, по его мнению, должен стать самоцелью философствования. Он пишет:

«Человек одновременно существует в целой иерархии онтологических слоёв мироздания, укореняясь в каждом из них различными уровнями своей субъективной целостности. Его экзистенцию невозможно свести к какой-либо одной определённой сущности, к какой-то одной системе отношений. Он – носитель не только социальных, но и космических, родовых, природных сущностных сил».

Сегодня, 15 декабря 2010 года, исполняется 119 лет со дня рождения Бориса Леонидовича Смирнова – невропатолога, нейрохирурга, переводчика с санскрита текстов Махабхараты. В этот памятный день коллектив нашего сайта и все люди, близко знавшие или знающие заочно Смирнова, выражают свою искреннюю благодарность его труду и духовным подвигам.

В этот день мы также публикуем материалы из Российского Государственного Архива Литературы и Искусства по Б.Л. Смирнову. Эти материалы попали в РГАЛИ из архива Союза Писателей СССР. В них хранится автобиография академика Бориса Леонидовича Смирнова, выписка из протокола о приеме в члены Союза Писателей, анкетные данные и другие материалы. В основном, эти документы интересны автобиографическими данными, которые раскрывают более подробно даты жизни Б.Л. Смирнова.

Книга посвящена творческому наследию русского художника и фотографа Андрея Осиповича Карелина. Представлено более 250 фотографий, исполненных Карелиным. "В становлении реалистической эстетики фотографии и фотографической композиции большое значение имело творчество нижегородского светописца Андрея Осиповича Карелина. Его судьба художника-разночинца крайне характерна для того времени. Он был, как и В. Г. Перов, внебрачным сыном крестьянки. Подобно И.Н.Крамскому и И.Е.Репину, проявив склонность к рисованию, попал в обучение к иконописцам. Как и В.И.Сурикову, ему повезло: нашелся помещик-меценат, который отправил талантливого юношу учиться в Петербургскую Академию художеств. Уже в годы обучения в академии, которую Карелин окончил в 1864 году, он начал заниматься фотографией и увлекся ею. С тех пор на всю жизнь фотография и живопись равно вдохновляли его."

"На основании многочисленных коллекций вышивок из фондов Музея изобразительных искусств Карельской АССР и своих личных экспедиционных наблюдений мы познакомим читателя, насколько это возможно в столь небольшом издании, с историей бытования народной вышивки в крае.
…
Вышивка разных народов дореволюционной Карелии в территориальном и этническом отношении не однородна. Она отличается местными художественными особенностями. Поэтому, кроме общей характеристики искусства вышивки в крае, мы считаем необходимым рассказать в отдельности о традиционной вышивке карел (особенно средних и южных районов), северных (шелтозерских) вепсов, а также русского населения Пудожья, Заонежья, Поморья."

"Домовая роспись Урала — новая страница в еще недостаточно изученном русском народном искусстве. Будучи частью общенационального явления, она тем не менее чрезвычайно своеобразна, что позволяет определить ее как вполне самостоятельную разновидность.

В данной книге уральская домовая роспись показана на материалах Прикамья, Среднего Урала и Сибирского Зауралья. Экспедиционное обследование этих районов и изучение коллекций местных музеев дали возможность увидеть ее многообразие, тесную связь декора интерьера с росписью утвари, во многих случаях их комплексность.

Красочный мир расписного уральского интерьера раскрывает представления сельского жителя о счастливой, сказочной жизни, выраженной аллегорическими образами растений и птиц — символов добрых пожеланий. Декоративная роспись на предметах деревянной, берестяной и металлической утвари, произведения текстильного искусства, народного гончарства и металлообработки органично входили в удивительно целостный комплекс крестьянского интерьера. Но ведущая роль в нем, конечно, принадлежала наполненной жизненным содержанием декоративной росписи, которая стала цветовой и смысловой доминантой всего ансамбля. Варианты комплексов домовых росписей Приуралья, Среднего Урала и Сибирского Зауралья можно считать яркими выразителями местной художественной традиции."

"Альбом «Вышивка восточного Подолья» является результатом многолетних полевых исследований авторов в достаточно узком ареале приднестровских сел Восточного Подолья. Этот труд представляет широкому кругу исследователей и заинтересованных читателей структуру устоявшихся орнаментов вышивки, которые, вероятно, повторялись здесь веками. Авторы делают попытку интерпретировать эти орнаменты, а также объяснить их схожесть с орнаментами керамических изделий доисторических эпох."

"Альбом ВИШИВКА СХІДНОГО ПОДІЛЛЯ є результатом багаторічних польових досліджень авторів у досить вузькому ареалі придністровських сіл Східного Поділля. Ця праця представляє широкому колу дослідників та зацікавлених читачів структуру усталених орнаментів вишивки, які ймовірно повторювалися тут століттями. Автори роблять спробу інтерпретувати ці орнаменти, а також пояснити їхню подібність з орнаментами керамічних виробів доісторичних епох."

«В нашем исследовании выражения «народное искусство» и «крестьянское искусство» мы употребляем в одном и том же смысле. Расцвет и формирование этого искусства мы связываем с деревенскими жителями, с крестьянами. Этим мы не хотим насильно навязать свою точку зрения по вопросу о народном искусстве. В различных по своему государственному устройству европейских обществах те слои, творчество которых может быть связано с определением «народное искусство», дифференцировались различно. У венгров, о которых пойдет речь в этой книге, народное искусство может быть связано с аграрным населением. В этой крестьянской массе имелись различные прослойки, свободные крестьяне и крепостные, деревенские жители и жители так называемых сельских городков, мелкопоместные дворяне, живущие в деревнях, и неимущие батраки, сельские ремесленники и пастухи. Их уклад жизни, однако, несмотря на различия, коренился в крестьянских традициях, образ мышления определялся крестьянской системой ценностей. Это они создали для использования в быту тот предметный мир, об отдельных художественных вещах которого мы будем говорить в нашем исследовании. Итак, мы ограничиваем искусство этих крестьянских слоев предметами, которые они употребляли, включая в него все имеющие эстетическую ценность вещи, вжившиеся в их предметное окружение независимо от того, сделали они их сами или приобрели в магазине, у мастера или у заезжего продавца-иноземца.
…
Представленные в книге предметы в большинстве своем относятся к XIX веку. Среди них имеется и значительное число более старых, XVIII и даже, как исключение, XVII столетия, а также и более новые, начала нашего века. Эта градация приводимых предметов в большей или меньшей степени отражает меняющийся объем продукции народного искусства. Приводимыми в книге фотографиями, изображающими сельских жителей во время работы и в праздники, мы хотели вдохнуть жизнь в музейную атмосферу, одушевить этот мир вещей. Эти фотографии в сущности — исторические документы, снятые в подавляющем большинстве 30—40 лет назад, и показывают они не сегодняшнюю деревню и не современных жителей села.»

«Издание содержит перевод на русский язык одного из самых известных пехлевийских сочинений - `Книги о праведном Виразе` - с широко распространенным сюжетом о вознесении души и ее странствиях в потустороннем мире. В данный том включены также пять других текстов, среди которых интереснейшее сочинение `Объяснение шахмат и изобретение нардов`, эпическая поэма `Предание о сыне Зарера`, басня `Вавилонское дерево`, `Наставление мудреца Ошнара` и любопытный текст `Хосров, сын Кавада, и (его) паж`. Представленные сочинения демонстрируют разнообразие форм и тематики произведений пехлевийской литературы, а имена отдельных персонажей и некоторые сюжеты текстов свидетельствуют о связи литературы средневекового Ирана с литературами стран Ближнего Востока и Индии.»

Жорж Дюмезиль, французский исследователь мифов, филолог-компаративист, занимавшийся сравнительной мифологией, в этой книге подводит итог своих многолетних исследований в этой области. В книге отсутствует материал по славянским и балтским источникам. Сопоставив мифы различных индоевропейских народов (индийцев, иранцев, германцев, римлян, греков, кельтов) исследователь пришел к выводу об изначальном трехчастном делении праиндоевропейского общества с соответствующим каждому классу особым божеством – жрецы (Зевс-Юпитер-Один-Митра-Варуна), воины (Индра-Тор-Марс-Арес), земледельцы (Фрейр-Квирин).

Теория Ж. Дюмезиля неоднократно подвергалась критике. Например, О.Н. Трубачев в рецензии на книгу В.А. Сафронова «Индоевропейские прародины» писал:

«У меня создалось впечатление, что именно сложившиеся в науке стереотипы повлияли, в частности, на решение в книге вопроса атрибуции культуры линейно-ленточной керамики, которая, как полагает автор, не соответствует «нашим знаниям (по данным лингвистики) об индоевропейском обществе как социально-иерархизованном» (с. 67), поскольку этой иерархизации противоречит однородность домостроительства культуры линейно-ленточной керамики. Однако на это стоит возразить, что в настоящее время накопилось немало доводов, чтобы подвергнуть сомнению и критике уже праиндоевропейский якобы статус трехчастной социальной модели (жрецы, воины, земледельцы-скотоводы с возглавляющим их «священным царем»); эта культурно-историческая модель, которой наука обязана школе Ж. Дюмезиля, в последнее время вновь развертывается в труде Гамкрелидзе—Иванова. Судя по показаниям господства рядовой идеологии в индоевропейскую эпоху, вышеназванная исследовательская модель должна быть признана неоправданно модернизирующей действительные отношения. Такие понятия и термины, как '(воинская) слава', 'царь' подчеркнуто ареальны и, видимо, вторичны.»

"Работа посвящена рассмотрению двух основных поэтических приемов древнеиндийского эпоса — эпитета и сравнения. Анализ проводится в двух аспектах — формальном (средства выражения) и семантическом (характеристики и образы, отраженные эпитетом и сравнением). Сделанные автором выводы о характере употребления названных поэтических приемов представляют значительный интерес в плане историко-типологического изучения эпического творчества."

«В монографии исследуются происхождение и особенности древнеиндийского эпоса — «Махабхараты» и «Рамаяны», прослеживается путь, который «Махабхарата» проделала от эпоса героического к дидактическому, а "Рамаяна" — от героического к так называемому «искусственному». «Махабхарата» и «Рамаяна» рассматриваются на фоне широкого типологического сопоставления с другими эпическими памятниками древности и средневековья, а также фольклорной эпической традицией.»

"В настоящей книге собраны в русском переводе исследования выдающегося французского ученого Жоржа Дюмезиля (Georges Dumézil), посвященные осетинскому нартовскому эпосу и осетинской мифологии. Из работ о нартовском эпосе в данный сборник не вошла только статья L'épopée Narte, опубликованная в журнале «La Table Ronde» (Paris, № 132). Основные положения этой статьи читатель найдет в других исследованиях Дюмезиля, вошедших в настоящую книгу.

Сборник носит тематический характер. Поэтому некоторые статьи и главы из работ ученого даются не целиком, а в извлечениях. Все, что не имеет прямого отношения к осетинскому эпосу и мифологии, опускается. Мелкие купюры помечены отточием в скобках, более крупные оговариваются в сносках. Библиографические отсылки воспроизводятся в том виде, как они даны в оригинале. Указатель выполнен переводчицей."

Постепенно, наш сайт переведёт практически всю объёмную часть библиотеки на магнет-ссылки. Сейчас происходит тестирование технологии.


Особенно это касается тяжеловесных художественных альбомов по народному искусству. Для этого есть несколько причин. Одна из главных - денежная. У нас не коммерческий проект. На сайте нет рекламы, нас вообще не интересует возможность зарабатывать деньги за счет сайта. Но место на сайте, к сожалению, нужно оплачивать. Для нашего проекта использование магнет-ссылок это реальный выход из положения. Можно было бы использовать файлообменники, но нас не устраивает выскакивающая при их использовании реклама, носящая иногда совершенно неприемлемый характер.

Миллионы людей пользуются торрент-ссылками и магнет-ссылками и не испытывают затруднений. Да, использование технологии «пользователь-пользователь» создает некоторые неудобства в сравнении с технологией «сайт-пользователь», но тем, кому действительно нужна информация, преодолеют эти неудобства и привыкнут к новым правилам. Это не сложно. Ниже приведена ссылка на руководство пользователя по магнет-ссылкам.

"Руководство по работе с магнет-ссылками"

Попробовать технологию магнет-ссылки можно по следующей книге:

"В настоящей книге исследуется богатая народная культура русских Европейского Севера (Мезенского края): домостроительство, быт, обряды, песни; показаны черты традиционного искусства русских, обусловленные историей заселения края, экономико-культурными связями с соседними народами.

Для этнографов, историков, филологов, археологов и всех, интересующихся русской культурой."