"Бог, по понятиям левых гегелианцев и критиков тюбингенской школы, есть объект, в коем человек находит удовлетворение и успокоение от внутренне ощущаемой им борьбы между сознаваемым превосходством над внешней природой и зависимостью от нее же. Бог, другими словами, есть такой пункт для человеческого сознания, восходя до коего человек чувствует себя свободною личностью. С этой, чисто естественной точки зрения, чудеса суть факты простого стремления человечества возвыситься над окружающей природой и, как таковые, не имеют исторической действительности, и даже просто - не возможны, ибо они никак не вяжутся с ненарушимостью законов природы, более могущественных, чем сам Бог"⁸⁸.

Ясно и определенно сказано! Но как же это, восходя до такого Бога, раба слепой силы, то есть нисходя до существа более слабого, чем природа, человек чувствует себя свободною личностью? Признать себя рабом неразумной силы, как это ни унизительно для существа разумного, все же добросовестнее и логичнее, нежели обманывать себя и других такою химерическою, такою нелепою свободою!.. И во что же превращается протестантское новое богословие, основанное на таком самообмане и противоречии?.. Еще недавно протестантизм искал "Бога в природе" (Бунзен⁸⁹); затем он отождествил Бога с природою (пантеисты) и вот, наконец, отдал Его в рабство природе. Очевидно, Бог протестантскими богословами не найден; да и способен ли его открыть протестантизм, предпочитающий в богословии, как и в философии, мнимое, мысленное и бездушное живому?

***

"Из земли взят, - в землю отыдеши!" Это - по Ветхому Завету! А по Новому: "из земли возвращен будеши".

"Из воды, из огня, из воздуха взят", - "и в воду, в огонь, в воздух превратишься". Это - по древне-греческим философам. А по новому, православному, греческому философу-богослову Василию Великому так: "по гласу Сына Человеческого будешь, поглощенный, возвращен поглотившими". Сбудется же это тогда, когда поймешь, что "Познай самого (только) себя!"* есть голос демона, а "Сознаю, следовательно, существую" есть голос того**, кто в многолюдном городе чувствовал себя как в пустыне, и того***, кто всю вселенную счел за свое создание, за свое представление, после чего уже стало возможным воскликнуть:**** "Я - Единственный, и все - мое достояние!"⁹⁰, то есть окончательно отречься от единства и единения с себе подобными и тем и себя, и всех обречь на гибель.