Для нас кажется очевидной связь калеки с покалеченым нищим, просящим подаяние. Но калики перехожие древней Руси вовсе не калеки. Клюки у калик в сорок пудов, у некоторых калик в былинах вместо шапки колокол в тысячу пудов. Срезневский приводит место из Псковской летописи, где 50 человек во главе с калекой Карпом Даниловичем побивают немцев на поле брани, и справедливо замечает: «Не мог же Карп Данилович калека быть действительно искалеченным бедняком…». Что же это за богатыри? Что за братство (братчину) они составляли? Срезневский считает подобные союзы заимствованными из средневековых европейских фратрий, но так ли это? Другие исследователи (А.Н. Веселовский, А.А. Синягин) склоняются к заимствованию из византийско-болгарского юга с его богумильской традицией или с западными еретическими движениями (богемские братья и т.д.). Непонятно почему Срезневский увидел трудность в этимологии слова калика-калека, кстати, являющееся однокоренным с клюкой от слова клонить, колено, калечить и т.д. Можно обратить внимание на существование духовных дружин кэлушариев в Болгарии, Румынии (тоже дающих обет, выбирающих атамана и т.д.). Можно ли видеть в этом явлении осколки дохристианского обычая? Что объединяло людей в подобные братства? Какое общее дело подвигало их к путешествию? В общем, вопрос не такой простой, как кажется.